вроде как ответ на вопрос - что мог бы рисовать Оскар фон Ройенталь
предупреждение: ангст
О некоторых воспоминаниях
читать дальшеДень был скучен, пуст и уныл: никаких дел, наступление только завтра, Вольф временно занят - пишет письмо жене. Это конечно, глупо, но для него - святое и мешать не стоит, Оскар это понимал отлично. Освободится - зайдет сам, благо каюта у него по соседству, как и положено равным по рангу сослуживцам.
Можно, конечно, было отправиться в какой-нибудь кабак, которых тут, на Изерлоне, полно, или в бордель - вот у мадам Трюфо девочек новых завезли... только рано еще. Ближе к ночи, и лучше не одному - с Вольфом, хотя, в бордель таки придется без него.
Оскар сидел за невысоким рабочим столом в углу своей небольшой каюты и рассеянно чиркал ручкой по листу бумаги. Вообще, он собирался составить схему планового отчета по роте, но как-то так вот селось... и задумалось...
С ним случалось такое - словно усталость накапливалась и голова временно отключалась, проваливаясь в полное бездумие. Раньше Оскар даже любил такие моменты, потому что лучше никаких мыслей, чем постоянные воспоминания, однако последние пару лет с воспоминаниями стало проще - при Вольфе они не появлялись, а вот приступы рассеянности остались.
Надо собраться - скользило по краю сознания, вслед за безотчетными движениями ручки по бумаге, - встать, сходить куда-нибудь...
Не хотелось. Ничего ему не хотелось сейчас. Да и можно позволить себе расслабиться, пока есть время.
Дверь каюты шелестнула, открываясь - Оскар не запер ее, ожидая Вольфа.
- О чем задумался? - спросил Миттельмайер с порога, не входя.
Ройенталь вздрогнул, возвращаясь к реальности, но тут же взял себя в руки.
- Да так, - улыбнулся он другу, - обо всем.
- Угу, - кивнул Вольф, - пойдем, поедим? А то я голодный, как тысяча волков.
- Да, конечно, - кивнул Оскар, вставая. Рассеянно скользнул взглядом по невнятным каракулям на белом листе и вздрогнул снова: в переплетении линий отчетливо просматривался тонкий женский профиль, так похожий на его собственный. И даже прическа была та, что он помнил...
- Ройенталь? - обеспокоенно спросил Вольф, видя, как застывает лицо друга, - с тобой все в порядке?
- Да, - через силу ответил Оскар, отгоняя прочь вставшее перед глазами, яркое до деталей, видение: кровать и женщина в светлом платье, красивая, бледная... и таблетки, рассыпавшиеся по покрывалу. - Со мной все хорошо. Ты хотел поесть. Идем.
И решительно двинулся к другу.
Вольф слегка посторонился, пропуская его, привычно пристроился рядом.
- Что ты думаешь о завтрашнем наступлении?
- Учитывая численность нашего объединенного флота, у Альянса нет шансов, - автоматически ответил Оскар, цепляясь за предложенную тему. Война-война... у них здесь война и завтра их, возможно пристрелят.. а она была там... давно.
- Ну, я ничего не имею против победы, - улыбнулся Вольф, - однако несколько сомневаюсь в тактических талантах нашего командира...
Оскар машинально оглянулся - никто не слушал. Ну да, Миттельмайер - умница, он не будет болтать лишнего при чужих ушах...
Мама.. - настойчиво билось внутри, воспоминанием из детства, - мама...
- Ну, значит, в крайнем случае придется компенсировать низкий уровень его одаренности собственной смекалкой, - усмехнуться вышло почти естественно... никто бы не заметил натянутости, вот только рядом шел Вольф.
- Что-то не так? - спросил он почти сразу же, уже более напряженным, пытливым тоном.
Так, это уже совсем не дело. Нельзя. Распускаться нельзя. И холод этот... его показывать тоже нельзя. Даже Вольфу. Зачем ему? У него Эва и родители.. и вообще.
Ройенталь медленно выдохнул. Все потом, ночью. Не сейчас.
- Все в порядке, - сказал он уже гораздо естественнее. - Это я не о том думал.
В этот раз Вольф поверил, ощутимо расслабился, улыбнулся широко:
- А о чем? Об очередной пассии?
- Ну... - протянул Оскар, ухватываясь за возможность: да, вспомнить эту... как там ее. У нее рыжие волосы и глаза зеленые, и грудь хороша... И воркует она, как голубка - так же бессмысленно, можно и не отвечать. - Я полагал, тебе такие темы неинтересны.
- Но они интересны тебе, - пожал плечами Вольф. - Так что можем обсудить.
И смотрел он сейчас честно и прямо - как всегда. И улыбался открыто, от одного этого становилось теплее.
Миттельмайер... я никогда не позволю тебе почувствовать тот холод, что морозит меня изнутри сейчас. Я обещаю.
- Нет уж, - качнул головой Оскар, - давай лучше о наступлении.